svet_smoroda в сообществе 
seminar_bns "Был ли Борис Штерн членом семинара Стругацкого?" я провёл блиц-расследование, используя имеющиеся под рукой источники.Помню, Штерн, узнав, что я из Соснового Бора, рассказывал, что служил совсем рядом, в посёлке Лебяжье (у меня даже шутливый автограф есть: "Володе, однополчанину, в Лебяжье с самыми добрыми пожеланиями! Б.Штерн") и бегал в 1971 г. из армейской части в самоволку в Ленинград - встречаться с Борисом Стругацким.
Об этом случае Борис Штерн вспоминает в беседе с Марией Галиной для "Литературной газеты":
"М.Г. Премия "Бронзовая Улитка" самым недемократическим образом присуждается лично Борисом Стругацким. Он выбрал именно вашу повесть "Да здравствует Нинель!" Вы причисляете себя к его ученикам?
Б.Ш. Да. Шеф. Метр. Учитель. В 1971 году я на один день дезертировал из армии, чтобы познакомиться с Борисом Стругацким. Это длинная история. И ушел от него окрыленным и воодушевленным. Все обошлось - патруль меня не поймал. Насчет "Бронзовой Улитки" - это не денежная премия, а приз. Стютюетка. Но очень приятно. Присуждается недемократическим образом? При чем тут демократия - приз Бориса Стругацкого присуждает сам Борис Стругацкий. Хозяин - барин".
В своей автобиографии Штерн пишет: "Не признаю в литературе "школ" ("школа Ефремова", ленинградская [санкт-петербуржская?], малеевская, сибирская, одесская, дальневосточная...). Что за школярство? Писать научить нельзя. Умеешь или не умеешь. Но доброжелательное участие в судьбе молодого автора необходимо. Таким для меня Шефом является Борис Стругацкий, с которым знаком с 1971-го года, считаю это фактом своей биографии и иногда хвастаюсь перед читательской НФ-публикой".
Еще до первой личной встречи встречи с БНС Штерн посылает мэтру одну из своих первых больших вещей и получает благожелательный отзыв. С 1971 г. Стругацкий и Штерн переписываются. Письма Штерна Стругацкому цитируются в "Приложениях" к книге "Сказки Змея Горыныча" (АСТ, 2002) под заголовком "О жизни, о творчестве, о литературе". Часть писем БНС Штерну опубликована в 12-м томе "сталкеровского" с/с АБС. Борис Натанович, сразу же разглядевший в Штерне незаурядный талант, предложил начинающему писателю стать участником семинара. Стругацкий надеялся протолкнуть хоть что-нибудь из вещей Штерна в будущий гипотетический сборник участников семинара. В феврале 1974 г. БНС пишет Штерну: "..если устремить взор в отдалённые дали, то может проистечь и конкретная польза. Именно: вас зачислят в иногородние члены семинара, и когда (если) удастся пробить сборник участников нашего семинара, Вы займёте в этом сборнике своё законное место".
Заседания семинара по крайней мере дважды (в марте 1974 г. и в апреле 1975 г.) были посвящены обсуждению произведений Штерна. БНС в своих письмах достаточно подробно рассказывает Штерну об этих обсуждениях. Т.о., Борис Штерн, сам на семинарах никогда не присутствовавший, членом Семинара БНС несомненно был. А вот в сборники семинаристов так и не попал. Ни в "Синюю дорогу" (1984), откуда был выкинут рассказ Штерна "Чья планета?" вместе с повестью Геннадия Прашкевича, ни в "День свершений" (1988).
Кстати, история побега Штерна из армейской части к Стругацкому легла в основу одного из эпизодов повести Штерна "Записки динозавра".
"..помни, что в Питере есть две гауптвахты. На первой висит мемориальная доска: "Здесь сидел великий русский поэт Михаил Юрьевич Лермонтов", на второй: "Здесь сидел великий советский летчик Валерий Павлович Чкалов". Если нарвешься на патруль, то судить тебя будут как дезертира, и пусть эти надписи тебя утешат. Рискнешь? Орел! По Питеру ходи переулками, на Невском не появляйся, а пива - ни-ни! Я дал бы тебе переодеться в цивильное, да у самого нету.
Владик выслушал наставления старшины, перемахнул через забор и на первом же продуваемом товарняке прибыл на Балтийский вокзал. Стояла середина двадцатого века. Патрули и трамваи еще спали в эту новогоднюю рань. Полуобмороженный Владик пешком добрался до улицы Победы, поднял меня с постели, и мы три часа беседовали на кухне о состоянии дел в химической науке. Сестра кормила его тушенкой, а я отпаивал чаем из серебряного подстаканника; Владик же ни словом не обмолвился о своих намечающихся особых отношениях с великим русским поэтом и великим советским летчиком, и поэтому я не догадался отвезти его на "ЗИМе" в воинскую часть. Напоследок я твердо пообещал провести через Министерство обороны приказ о его переводе в мою лабораторию и налил Владику на коня стопку коньяка, чтобы он окончательно не замерз на обратном пути. Счастливый Владик ушел навстречу неизвестности."
Подчёркнуто мною (ВЛ).
(БНС жил в Ленинграде на улице Победы, отсюда, кстати, и его псевдонимы - С.Победин, С.Витин, С.Витицкий).
Journal information